10 Декабря 2012

Владимир Осечкин: «Мне вполне конкретно сказали: злые дяденьки тебе голову отстрелят»

Сайт Gulagu.net первым рассказал о событиях в копейской исправительной колонии №6.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Личный архив В.Осечкина

Социальную сеть для бывших и нынешних заключенных и их родственников создал Владимир Осечкин — предприниматель, отсидевший четыре года по экономической статье. За год существования сайт быстро набрал популярность, а сам Осечкин вошел в экспертный Совет по правам человека при президенте России.

Однако после публикации материалов о ситуации в Копейске на сайт началось давление — Осечкину впрямую угрожают, а ФСИН отменяет общественные слушания с участием координаторов сайта, назначенные на 12 декабря. В интервью PublicPost Осечкин рассказал о том, кому это может быть выгодно.

Владимир Осечкин, создатель социальной сети Gulagu.net, бывший заключенный:

Сейчас сайт осаждает огромное количество троллей и ботов, которые пытаются сбить с толку людей, приходящих обсуждать реальные проблемы. Связано это, я думаю, с растущей популярностью портала. В пиковые дни посещаемость материалов по копейской теме у нас была порядка 25-28 тысяч уникальных посетителей в сутки — это довольно много для такого узкотематического портала, как Gulagu.net. Наши основные посетители — заключенные и родственники заключенных, но и силовики, и представители ФСИН к нам тоже, конечно, заглядывают. И вот появилась такая закономерность — чем больше мы пишем по конкретным проблемам ФСИН, тем сильнее идет волна троллей. С одной стороны это люди, которые пишут на жаргоне криминальных авторитетов, с другой — якобы сотрудники ФСИН. И вот они пытаются "раскачать лодку". "Авторитеты" инсценируют нападки на "фсиновцев", те, в свою очередь, декларируют, что заключенные и их родственники для них — быдло и стадо. Идет осознанная эскалация конфликта. Доходит уже до конкретных угроз в мой адрес и адрес координаторов сайта.

— Почему вы уверены, что это боты и тролли, а не реальные люди?

Те, кто на самом деле прошел через места лишения свободы, эту "блатную романтику" в жизнь никогда не переносят, стараются ее забыть, как страшный сон. Я по себе это знаю.

— Кто, по-вашему, за этим может стоять?

Сперва мы думали, что это какие-то сторонние третьи силы, которые хотят нас рассорить со ФСИН. Но вот что интересно: 6 декабря, когда я был во ФСИН на Студенческой, 14, мне довелось поговорить с руководителем их пресс-службы Кристиной Белоусовой. И она мне задала вопрос: "Почему у вас с сайта удаляют комментарии, в которых позитивно пишут о наших сотрудниках?" Тут я четко понял: к тому, что к нам все эти боты и тролли пришли, имеет какое-то отношение пресс-служба ФСИН. Хотя это довольно глупо — мы всегда стояли на позиции отстаивания закона и законных прав граждан — как заключенных, так и сотрудников. Для нас главное, чтобы все было по закону.

На этой волне на сайт заходят и вполне конкретные люди — председатель ОНК Владимирской области Андрей Лыков, очень тесно сотрудничающий со ФСИН и всегда поддерживающий официальную позицию УФСИН по Владимирской области. Когда мы вскрыли факты вымогательства стройматериалов от родственников заключенных, он публично назвал это "гуманитарной помощью". И вот этот Лыков мне конкретно сказал: "Вы даже не представляете, куда вы лезете. Злые дяденьки тебе голову отстрелят и все остальное". Т. е. начались уже откровенные прямые угрозы. Все его комментарии у нас сохранены.

— Что-то кроме угроз было?

Да. 3 декабря, в понедельник, я с основной командой сайта должен был ранним утром вылетать в Челябинск. Накануне вечером я выступал на телеканале "Россия" с очень жесткой критикой челябинских официальных правозащитников, ФСИН, рассказывал о сложившихся во многих колониях системах пыток, это не только в Копейске происходит.

И вот в половину четвертого утра мы с женой проснулись оттого, что вся квартира в дыму, горит подвал, место, где фактически нечему гореть — у нас клубный дом. Я вызвал пожарных, но вся моя команда — блогеры, координаторы — к этому времени уже улетела в Челябинск. Так что, если бы не мои ранние сборы, мы все, жена и ребенок, могли бы задохнуться в этом дыму.

— Поджог?

Да, скорее всего был поджог. Сейчас проводится проверка, но вряд ли это было какое-то бытовое возгорание.

— На сайте вы пишете, что 12 декабря во ФСИН должны были состояться общественные слушания и даже вывесили перечень тем. Теперь выясняется, что слушания отменили...

Отменили. Мы планировали, что на слушаниях треть времени будет отдана экспертам-правозащитникам, треть — журналистам, пишущим на эти темы, и еще треть — бывшим заключенным и их родственникам. Но после прилета из Копейска во ФСИНе стали выражать недовольство, заявили, что Оксана Труфанова (журналистка, первая написавшая о беспорядках в ИК-6 — PublicPost) должна перед ними публично извиниться.

Я спрашиваю: "В чем неправда?" Они мне говорят: "Транспаранты, которые показывали заключенные, были написаны не кровью, как написано в статье, а краской". Но это же бред! Оксана говорила о рабском принудительном труде, о том, что людей годами держат в штрафных изоляторах, о том, что у них вымогают деньги... И все, о чем писала Оксана, полностью подтвердилось. В неформальной беседе мне Оксану предложили фактически "сдать".

Я, естественно, отказался — показал им статью Олеси Герасименко (специальный корреспондент "Коммерсанта", написавшая, в частности, о том, что начальнику ИК-6 в Копейске Денису Механову повара готовят перепелов, оленину и фуа-гра — PublicPost) и сказал: "Вы верите местным офицерам и не верите правозащитникам, а ваши офицеры врут". Я же Механова спрашивал на слушаниях 4 декабря, задал ему два вопроса — была ли у него "зондеркоманда", секция дисциплины и порядка, на территории ИК, и действительно ли ему личный повар из числа заключенных готовил фуа-гра и перепелов?

Механов заявил, что это ложь. Но о зондеркоманде говорили как заключенные, которые пострадали от нее, так и заключенные, которые в ней участвовали. Признались на камеру членам президентского Совета по правам человека! Механов — откровенный враль, это не офицер. Всем ведь уже понятно, что все это было: и подпольные цеха на территории колонии, и внутренняя служба контроля из числа заключенных...

Тогда же, за столом, прозвучала тема, я не помню, кто ее обозначил, что Gulagu.net может быть закрыт.

— На каких основаниях?

В том-то и дело! Для меня это было шоком. Разве у нас Федеральная служба исполнения наказаний решает, какой сайт будет работать, а какой будет закрыт? Но это прозвучало.

После этого от широкого круга людей мне стала поступать информация, что на нас, на Gulagu.net, на меня лично, на Дмитрия Пронина (руководитель проекта — PublicPost), на Оксану Труфанову на следующей неделе готовится какой-то серьезный наезд, что мы скоро будем не штрафные изоляторы проверять, а сами окажемся в СИЗО. Посмотрим.

— Расскажите немного о самом проекте.

Сайт существует на мои личные деньги и деньги моих друзей — предпринимателей, которые сами прошли через застенки. Никаких грантов мы ни от кого не получаем — ни от Запада, ни от криминальных авторитетов. Система построена по сотовому принципу — у нее нет какого-то одного главного человека. Грубо говоря, если завтра Осечкину подкинут наркотики или, действительно, какие-то злые дяденьки отстрелят голову, Gulagu.net будет работать.

Мы действуем строго в рамках правового поля. Законных оснований для закрытия сайта нет. Проблема в том, что мы сейчас выявляем настоящие преступные схемы по зарабатыванию денег, в которых участвуют тысячи заключенных. К ним причастны не только начальники колоний на уровне майоров — конечно же, там есть и интересы генералов ФСИН. Все это не может существовать без их ведома — начальников отделов, управлений...

Мне заключенные присылают на почту свидетельства — если Механов собирал с них меньше миллиона в месяц, то он был очень недоволен. Миллион рублей в месяц только с одной пыточной колонии, чистыми деньгами! Можно представить, сколько это будет в масштабах регионального управления... Именно поэтому мы и невыгодны.

Даниил Коломийчук, «PublicPost» - 9 декабря 2012 г.

Архив публикаций