Главная / Публикации / 2007 / Сентябрь
Поиск: 9 Сентября 2007
«НБП у них ОПГ…»Нас перевезли в ИК-12. Это – поселок Молочница. Уже когда приехали, оказалось "очень весело". Как весело? …Нас встречал ОМОН. В масках, с дубинками с металлическими ручками. Такие на демонстрациях используются для разгона толпы. Внутри у нее металлический сердечник и шарик на конце. Она больнее бьет, чем обычная. Они выстроились коридором, а нам приказ: "Побежали". Пока бежишь, они бьют, кто по чему успеет. А ты только уворачиваешься, как можешь. Вот такая забавная игра. Так нас завели в один из бараков, где раньше особый режим сидел. Начался обыск. Раздели до трусов. Вывернули все. У кого были пуховики, их просто разрезали. Там пух везде летал. Зажигалки раздавили каблуками. Ложки отняли. Даже алюминиевые. Все, что можно было порвать, то порвали. Все, что можно было изъято, то изъяли. Кому можно было дать по голове – дали. В общем, напугали. Омоновцы узнали одного паренька, который тогда из СУСа (строгие условия содержания) переправлялся - Мишу Шарова: "О, Шарик… Попался ты… Все". Его начали бить при нас. Я видел. Били дубинкой. Потом он мне рассказывал, что его два раза отливали. Он терял сознание. Его отливали водой, а потом опять начинали бить. Пока он опять не потерял сознание. Когда нас всех вывели, его вынесли. Он не мог ходить. На руках носили. Он просто волчьим взглядом смотрел на этих сотрудников. Баулы наши тоже перетряхнули хорошо. Все металлические литровые кружки, все теплые жилетки, все спортивные вещи, которые по УИК (уголовно-исполнительный кодекс) положены. При тебе обыскивают твою сумку, вытаскивают спортивную шапку, кидают ее к забору: "Нечего на спортгородок ходить… Надо работать… Работайте, негры, солнце еще высоко". Вот так… В общем, все личные вещи, все постельное белье полетело к забору. Потом вынесли за баню и сожгли. Кружки потом разобрали другие заключенные из ИК-12. Те, кто работал в бане и прочее… Меня сразу определили в 7-ой отряд. Он вроде был образцово-показательным. Это означало: "Тут не ходи. Там не стой". На всех дверках - замки. Вещевая каптерка тоже по времени. Телевизор – замок. Нельзя было даже зайти мыло взять, чтобы умыться. После работы только открываешь, чтобы взяли мыло, сходили в умывальник и умылись. В самих бараках туалетов нет. Туалет деревянный в самом конце зоны. Конечно, ни о какой гигиене речи и быть не может. Вот такой поселок ИК-12. Самое интересное в этом поселке и тогда, и сейчас - начальник отдела безопасности Хоперкин Олег Леонидович. Гадина… Сколько он людей избил. И лично бил, и в его присутствии били. В общем, всю ситуацию держал "под контролем" Этакий "харизматический" лидер… Начальник же лагеря, я даже фамилию не помню, был мелкой сошкой. Настоящим хозяином лагеря был Хоперкин. Например, твое полотенце висит, а не сложено треугольничком, как на рисунке, как у них положено. Оно висит на дужке кровати. "Как так? Что такое?", тут же те, кто в "отделении соблюдения дисциплины и порядка" строчат на тебя бумажку. Им же всем УДО нужно. Несут бумажку в Отдел безопасности. Вскоре объявление по громкой связи: "Такому-то прибыть в отдел безопасности". Помолится человек: лишь бы не убили. Идет. Там ему предлагают выбор: два удара дубинкой, еще какие-то экзекуции. Если человеку УДО нужно, то он ставит спину под дубинку. Кто-то говорит: "Пиши бумагу - сажай в изолятор. Мне плевать на вас на всех". После таких слов его все равно били. Как это происходило? Они говорят: "Держи косяк". Становишься в дверном проеме в растяжку и держишь края дверного косяка. А они лупят по спине дубинкой или бутылкой с водой. Чтобы следов не было. В ИК-12 молчали. Они уже совсем забитые были. А приехали нормальные люди, которые знают свои права, которые умеют их отстаивать. И созрел у нас коварно-дерзкий план сесть на голодовку. В основном голодали заключенные из 11-зоны. Где-то двести человек. Но были и люди в 12-ой, которые нас поддерживали. По времени это совпало с событиями в Нальчике. Октябрь 2005 года. Нас там вообще не кормили. Да и сейчас не особо. Там тройная "фильтрация" продуктов идет. Сначала – милиционеры. По дороге у них исчезает мясо и маргарин. Потом вольный начальник столовой. У них тоже там "на руках оседает маленько жира". И сами заключенные. Не стесняясь. Первые дни начальник зоны хотел всех полюбовно успокоить: "Все вам будет, все вам будет"... Вывел всех из промзоны. Собрал в столовой, речь сказал: "Не будете маршировать. Не будете петь". Эти маршировки тоже были очень серьезной причиной для голодовки. Маршировки еще можно подогнать по УИК… Мол, это – хождение строем. Но петь, граждане-начальники, это – каждому по вкусу. Кто хочет петь – пусть поет. А не бить дубинками по ногам тех, кто плохо марширует или не поет. Каждый отряд должен был разучить свою песню. Как визитную карточку. Я даже учить не пошел. Как-то к нам в лагерь приезжали правозащитники. По-моему, это была Хельсинская группа. Я точно не знаю, от нас это, конечно, скрыли. Нас вывели на промзону, две смены. То есть, одну смену не снимают, другую запускают, строят нас за "швейкой" - такое большое трехэтажное здание, за ним ничего не видно. То есть прячут. Сотрудники: "Не выходить, построились!" и все такое. Как так, увидят же! Мы уже потом, из третьих-четвертых рук узнали, что это была Хельсинская группа. В зоне оставили тех, кто не выходит на промзону. А на промзону не выходят так называемые "козлы". Это – лояльные к администрации люди, которым нужно УДО по любому. Они на любую пакость пойдут, все, что угодно сделают, лишь бы их пораньше отпустили домой. Например, нельзя выйти из барака не в ЧТЗ (рабочие ботинки, обувь с подошвой из автомобильных покрышек) - сразу запишут, как вышел из барака. Там уже целая армия стоит с бумажками наготове. Все построено на системе доносительства. Да, там целая армия - СДП. Полицаи. Уже в изоляторе очень много читал про концлагеря гитлеровские. Очень много похожего. От питания - вареная брюква, у нас - вареная капуста, до вот этих "капо" и прочее, прочее… Только что мы не треугольники носим, а бирки. Вот такие мы были "остарбайтеры"... И вот, приехала эта Хельсинская группа. У них был список жалобщиков, из тех, кто голодал. Спрашивали: "Действительно было ли такое – голодовка? Какие нарушения, что вам не нравится?" Вот эти вот "люди", точнее "козлы", перешивали чужие бирки на себя. Настоящие люди в это время были на промзоне, но у них остались запасные вещи, а на них - бирки. Хельсинская группа, видимо, не смотрела фотографии дел. Ну, бирка есть и ладно. На бирку посмотрели, а то, что эти козлы называли чужие фамилии, имена, отчества, сроки – им невдомек. И вся эта "подстава" говорит: "Всё у нас хорошо, всё у нас замечательно". Правозащитники уехали. А потом Хельсинская группа отписывала людям, которые действительно отправили им жалобы лисьими ходами, минуя спецчасть, через которую письма бы не прошли: "Больше не звоните, не пишите". Это было или в начале, или в середине ноября 2006 года. У тех, кто получил такие письма из Хельсинкской группы были проблемы, они были под следствием, их начали закрывать в изоляторы. …Начальникам не понравилось, что я – такой жалобщик, что постоянно чего-то требую, не уважаю администрацию. Я, действительно, вошел с ними в конфронтацию. В результате, они стали говорить про меня, что я поддерживаю воровские традиции, раз я против администрации. И вообще, НБП у них сразу оказалось ОПГ (организованной преступной группировкой)… Попал в изолятор. Подходит конец срока. Семь суток истекают. Они мне: "Так, Кленов, да ты спал в дневное время на полу. Бумажка на тебя… Пошли еще на шесть суток". Подходит день освобождения после этих шести суток. "Да ты решетку в камере открывал? У нас – свидетель. Милиционер Продольный. Он в глазок заглянул и видел, как ты ее открывал". Получи еще десять суток. Так я "плавил" месяц в изоляторе. Потом само собой меня перевели на строгие условия содержания. Я побыл в СУСе (строгие условия сожержания) ровно десять суток и меня осудили на ЕПКТ (единое помещение камерного типа). Всех особо злостных нарушителей, вроде меня, тех, кто ломает и шатает режим, тех, кому спокойно не сидится, тех, кто не любит администрацию, вывозят в это ЕПКТ. Это – такой своеобразный изолятор для ломки заключенных. ЕПКТ находится на ИК-10. Это – особый режим. Десятая зона сама по себе трудная. А ЕПКТ – особо строгий барак на особом режиме. То есть, "подводная лодка". В этом бараке – всего 15 камер. Когда меня туда завели, это была одиночная камера, но наварены было двое нар. Получилась одиночная камера на двух человек. Три шага вперед, три в сторону. Ее площадь – полтора на два метра. Даже обыкновенных унитазов не было. Просто дырка в полу. То есть, кубик цемента и дырка в полу. Стены были оштукатурены "под шубу". Это еще в 80-х годах отменили. На окне решетка. Фрамуга открывается, но упирается в решетку и поэтому получается, что открывается всего лишь на три пальца. Вытяжки нет. Есть только плотное стекло для ночного освещения, которое, конечно, не включается. Постоянно горит одна и та же лампа, чтобы на мозги действовала. Ночное освещение предназначено для всяких комиссий. Мол, оно есть…Какие там порядки…Доклад…Открывается дверь. Ты поворачиваешься лицом к стене. Руки над головой. Пальцы растопырены, чтобы проверить, что у тебя никаких лезвий между пальцами нет. Ноги – шире плеч. Стоишь в растяжке. Открывается дверь. Ты поворачиваешься и докладываешь, что такой-то находится в такой-то камере. Выбегаешь. Полностью раздеваешься. Они все прощупывают. Вплоть до трусов. Руки над головой и приседаешь. Если медленно делаешь, то тебя бьют киянками по спине. Это – деревянный молоток с деревянной ручкой. Они простукивают им нары, стулья на предмет обнаружения всяких запрещенных вещей. Если ты положил между досками в нары какое-то лезвие или чай спрятал, то это все вывалится. Решетки на пропил им тоже проверяют. Присел, хватаешь вещи и забегаешь. Так два раза в день. Если днем спишь, выводят и бьют. Но бьют уже серьезно. Не хочешь белить камеру – бьют. Меня сильно "раскумарили" за эту побелку. В общей сложности просидел там год. В одиночной камере. В общей сложности было только два месяца, когда ко мне второго человека кидали. Я освободился прямо из камеры. Первые полгода на прогулки не выводили вообще. Я даже свежим воздухом не дышал, не говоря уже про солнце. Я два лета там провел… …Я еще с 31-го июля начал требовать положенной мне перед освобождением бани, парикмахера. Просил дать мне вещи примерить, подогнать джинсы. Самое человеческое, что может быть. Они врубили свою любимую "бычку": "Нет, нет, на свободе пострижешься…", - и в таких наглых тонах, что я просто начал пинать эту решетку, кричать: "Как так? Вы что тут беспределите? Мало того, что меня должны освобождать с общего режима, а вы меня на особом до сих пор держите...", - я уже не говорю про адаптационный период, который я должен проходить две недели перед освобождением. В ответ опять: "На свободе, на свободе пострижешься, помоешься тоже на свободе…" С грехом пополам я с дневальным договорился. Он мне нагрел бак в бане, говорит: "Иди, Клён, помойся…бродяга". Хоть помылся, но так и не постригли. И вот я требовал, требовал. С утра первого августа числа Мылкин Иван Васильевич начал обходить камеры: кто спит, кто там чего, на кого бумагу написать - сейчас же не бьют, только бумаги пишут, изоляторы дают. Мылкин - начальник ЕПКТ и ШИЗО десятой колонии. Он относится к отделу безопасности, но отвечает за всю эту, так скажем, "крышу". Я знаю, что с ними нельзя грубо разговаривать, тем более с представителями администрации. Начал нормально. "Иван Васильевич, как так? Мне положено то-то и то-то. Почему вы этого не делаете?" "Ты, главное, сиди спокойно, не кипешуй, помоешься и пострижешься на воле, тут тебе не парикмахерская…" Я и начал уже серьезно говорить: "Вы зачем беспределите? Я про все помню, сколько раз вы меня били, все ваши беспределы я запомнил". Видимо, от этих слов его перемкнуло. С ним ходил продольный Василий Максимович. Они, конечно, нам не представляются. Но я узнал, как его зовут в третий ЕПКТшный срок. С горем пополам, от десяточников (заключенные, отбывающие наказание в ИК-10). Когда в одиночной камере сидел, рядом сидел десяточник, и он знал, как его зовут. Вывели они меня, завели в свою контролерку, руки в гору, на растяжку и давай по спине лупить чем-то металлическим, завернутым в тряпку. Видимо, чтобы следов не осталось, но они остались. Было это первого августа, в день моего освобождения, с утра. Кирилл Клёнов Архив публикаций Читайте также: 29/08/2008 Кирилл Кленов АКЦИЯ В ПОДДЕРЖКУ ДОНБАССА:Сбор гуманитарной помощи осуществляет движение Интербригады (от Лимонова). Введите сумму пожертвования и номер телефона: Добавить комментарий:
|
Последние поступления:
Последние комментарии:
Портреты:
Жанна Агузарова
Полгода за музыку В 1984 году во время одного из концертов группы "Браво" Жанна Агузарова была арестована по обвинению в подделке документов. В заключении она провела полгода.
Дела:
Захват вагона поезда "Москва-Калининград"
Калининград – русский город, из России в Россию - без виз! 14 сентября, 12.00, Литва, поезд Москва-Калининград. Литовские спецназовцы, вооруженные автоматами, готовятся к штурму 2-го вагона, захваченного российскими национал-большевиками.
Судьбы:
Светлана Бахмина Что такое женская колония № 14 96 тыс. 28 подписей было собрано под обращением к президенту России с просьбой о помиловании юриста ЮКОСа Светланы Бахминой. На свободу она вышла 27 апреля 2009 года по УДО, отсидев 4,5 года в тюрьмах и мордовских лагерях и родив в неволе дочь. Акция по освобождению Бахминой - одна из самых успешных акций гражданского общества 2000-х. Иначе юрист ЮКОСа вышла бы на свободу только в этом июне, 6 июня 2011 года истек ее срок - 6,5 лет. В России, как известно, от тюрьмы и сумы зарекаться нельзя
Рослаг:
Иркутские концлагеря
Я хочу рассказать о беспределе и ужасе, которые творятся в колониях строгого режима в Иркутской области. В этих колониях царят жестокость, насилие и абсолютное беззаконие. Особенно все эти кошмары и ужасы испытывают на себе осужденные с Северного Кавказа, которые отбывают срок в иркутских зонах, в частности чеченцы.
|
|