30 Апреля 2014

Еще о медицине и смертности в пенитенциарной системе

Спасибо Роману Петрищеву за наводку, мы узнали, что даже Генпрокуратура признает рост смертности в учреждениях отечественной пенитенциарной системы. И высокую смертность от заболеваний, а также высокую их распространяемость.

http://www.interfax.ru/russia/374151

И стоило так сердиться на ОНК за то, что она постоянно об этом говорит? И о качестве медицины в том числе. В том числе - в Москве. А что там еще за причины? Наркотики, суицид. Ну, и убийства случаются. Ну, то есть с кроватей люди падают, с лестниц... То есть я хотела сказать, не убийства, а чисто несчастные случаи. Убийства - редко. Но мы всё о здоровье.

Если вы меня читаете или из других источников знакомы с темой, то прекрасно понимаете, что эти цифры реальной картины не отражают. Думаю, не существует статистики латентной смертности от болезней в учреждениях - статистики смертей тех, кто был освидетельствован, актирован по 54 и 3 постановлениям, у кого были незадолго до смерти выявлены заболевания, препятствующие содержанию под стражей или отбыванию наказания. Ну, как Николай Козлов, которого успели перевезти в вольную больницу за день до смерти, я писала о нем неоднократно.

Вот в таких случаях начинается реальная борьба. Но ведется она не за жизнь человека (что жаль, было б лучше), а за то, чтоб УСПЕТЬ! успеть стащить с себя эту ненужную статистическую ношу, смерть единицы спецконтингента и переложить ее на кого-нибудь другого. Тут все оживляются: врачи, следователи, судьи, руководство учреждений... такая суматоха идет. Хоть до того человек месяцами мог медленно умирать, умоляя о помощи, и совершенно ничего не происходило. Возможно, его утешит то, что ближе к смерти он будет отомщен. Все будут ругаться и суетиться. И это именно он создаст им проблемы. Покойся с миром.

Справедливости ради стОит сказать, что это переталкивание и утаивание умершей единицы характерно, видимо, не только для Российской системы. Вон профессор, долгие годы проработавший в Женевской тюрьме, признает:

"Случаи смертей на территории исправительного учреждения по статистике бывают редко. Это происходит потому, что руководство тюрьмы вывозит тяжело больных заключенных умирать в больницы".

http://rusplt.ru/world/v-evrope-tyurma-sebya-izjila-9580.html

Универсальная проблема. И сложно действительно собрать статистику. Есть и еще нюанс: отпустишь человека по болезни, а он тотчас пойдет новое преступление совершать. И совершит ведь. И по новой заедет. И, наверное, к актировщикам тогда могут возникнуть вопросы. Вы его отпустили, а он, вместо чтоб умирать, пошел ограбил кого-нибудь... А у него документ на руках, что его в СИЗО нельзя содержать. И что тогда делать? Отпускать его? Не вполне понятно.

Поэтому как-то (кст, не в Москве) я услышала в управлении фразу, на тот момент меня шокировавшую, но вполне логичную для зазеркалья: "У нас с этим всё нормально, уже никого из актированных в живых нет, мы проверяем потом..."

Но я уже говорила: даже случившаяся в учреждении смерть заключенного для сотрудников - это куда лучше побега. За побег полетит много голов. И летит обычно, вы помните. А смерть... ну, ненужная статистическая единица, неприятная. Но в порядке вещей. Самоубийство - хуже смерти, но лучше побега. Думаю, потому, что человеку удалось сбежать лишь частично. Тело-то осталось... То есть убежал не весь. Поэтому и лучше. Это логично.

Смерть от болезней - самый мягкий вариант, даже если ты не успел вовремя избавиться от умирающего. Кто за это ответил-то перед законом? Какой врач? За Магнитского никто не ответил... А за Козлова разве кто-то ответил? А за остальные цифры из доклада прокуратуры? Мне об этом ничего не известно. Сложно доказать, что помощь не оказывалась и не оказывается. Людям ведь свойственно болеть и умирать...

И как правильно пишет Роман, хорошо, что прокуратура рост смертности признала. Следующим шагом должен быть взгляд на качество медицинского обслуживания и понимания, что неладно что-то в Датском королевстве, а затем - привлечение к ответственности лиц, саботирующих свои должностные обязанности, а также - расширение этих обязанностей и решительное изменение ПРАКТИКИ (глубоко порочной, на мой взгляд) в сторону гуманизации медицины в пенитенциарной системе.

Изоляторы изоляторами, а вот звонят мне из колоний. И наперебой: плевать на работу, плевать на режим, можем работать, можем не работать, можем платить, не платить, жаловаться на всё или ни на что не жаловаться, но как бы так уже сделать, чтоб нам хоть КАКИЕ-ТО лекарства дали? Деньги врачам не нужны, тут другие дела, зарабатывают на другом, всем хватает, им просто плевать совершенно, болеет тут кто, не болеет... Это больные, кст, люди звонят, с тяжелыми подтвержденными заболеваниями. И кому они там интересны? По крайней мере - пока живы...

Повторюсь еще раз: самые сложные для меня люди в учреждениях - не заключенные, не сотрудники, а врачи (они и вне системы-то люди непростые, ой, непростые). Но в условиях пенитенциарной системы как-то они быстрей всех остальных деформируются, обычный для медиков цинизм накладывается на существенную власть и пренебрежение пациентами, нелюбовь к ним и какую-то даже специфическую злобность. Понятно, что и спецконтингент порой к этому располагает, но ведь работу мы себе все выбираем сами? А страдают люди.

Вот зачем я это всё написала? А хочется, чтоб глубже была понята эта проблема, одна из существеннейших в пенитенциарной системе. С разных сторон понята. Спасибо прокуратуре, что обратила внимание. Может, в это есть и наш, ОНК, небольшой вклад действительно. Спасибо коллегам, изо дня в день работающим по медицине в системе. И тем врачам, фельдшерам, медсестрам (их мало, но они есть!), о которых я слышу добрые слова из колоний, раскиданных по России.

Блог Анны Каретниковой

Архив публикаций