15 Марта 2013

ФСИН сдает своих: дело капитана Шикова

В Санкт-Петербурге начался судебный процесс над бывшим сотрудником СИЗО-4 Дмитрием Шиковым. По версии следствия, он пронес наркотические средства на территорию по просьбе одного из заключенных. В результате ознакомления с уголовным делом обнаружилось, что понятыми выступали заключенные, а ключевые свидетели этапированы подальше от суда.

В Санкт-Петербурге рассматривается уголовное дело бывшего сотрудника СИЗО-4 капитана внутренней службы Алексея Шикова. Экс-начальника корпусного отделения дежурной службы СИЗО обвиняют по ч. 1 ст.30 п. «б», ч. 3, ст. 228.1 (покушение на незаконный сбыт наркотических веществ в крупном размере).

Дело Шикова – обычное: обвиняемыми по ст. 228 УК РФ забиты все следственные изоляторы России. Интерес здесь представляют технические детали. Тонкости незаметны стороннему наблюдателю, но это не значит, что они не имеют для такого наблюдателя значения - никто из жителей нашей страны не застрахован от уголовного преследования «за наркоту», и ни один раздел Уголовного кодекса РФ не дает таких возможностей подтянуть статистику и нарастить погоны, как «антинаркотический». Список преступлений правоохранительных органов против граждан Российской Федерации можно продолжать вечно, не стало исключением и дело Дмитрия Шикова.

Версия следствия

Текст обвинительного заключения, полностью копирующий рапорт об обнаружении признаков преступления, гласит, что «в неустановленное время, не позднее 08.30 29 марта 2012 г. капитан Шиков Д. А., имея умысел на совершение незаконного сбыта наркотических средств в крупном размере, с использованием своего служебного положения вступил в неслужебную связь со следственным заключенным камеры № 119 Марковским Е. Н. Шиков согласился выполнить его просьбу передать ему наркотическое вещество и получил от неустановленной следствием женщины денежное вознаграждение в размере 1800 р. и психотропное вещество, которое умышленно незаконно хранил при себе. <...>

Реализуя свой преступный умысел, направленный на совершение незаконного сбыта психотропных веществ в крупном размере, Шиков создал условия для совершения незаконного сбыта психотропного вещества – положил психотропное вещество в левый карман надетых на нем джинсов и, используя свое служебное положение - возможность прохождения на режимную территорию СИЗО 29 марта 2012 около 07.30 прошел через КПП (…)

Довести до конца свой преступный замысел Дмитрий Шиков не смог по независящим от него обстоятельствам – был остановлен сотрудниками оперотдела СИЗО и препровожден для личного досмотра в кабинет № 28 административного корпуса. В ходе досмотра у него было изъято 4 полиэтиленовых пакета, в одном из которых содержалось психотропное вещество – амфетамин массой не менее 0, 866 грамма, которое, таким образом было изъято из незаконного оборота».

Явка с повинной, написанная Шиковым «собственноручно без оказания какого-либо давления со стороны оперативных сотрудников», гласит «Я осуществил пронос на режимную территории СИЗО свертка, в котором, как я подозревал, находятся наркотические вещества для передачи лицам, содержащимся в камере № 119. Данный сверток я получил от женщины по имени Наташа. Получил сверток в 07.35 у метро Площадь Ленина (Финляндский вокзал). При начале моего личного досмотра на предложение выдать запрещенные предметы я осуществил добровольную выдачу свертка. В содеянном раскаиваюсь».

Дело было возбуждено 29 марта 2012 года, а первое заседание по существу состоялось лишь 17 декабря этого же года, то есть почти через девять месяцев. Известно, что само дело 4 раза передавалось от одного следователя к другому, а сроки предварительного следствия продлевались 7 раз. Не слишком ли много времени понадобилось для расследования такого просто дела, да еще с учетом признания вины?

Подневольные понятые

Первый момент, вызывающий сомнения в объективности расследования: в роли понятых при личном досмотре Шикова выступили заключенные следственного изолятора. Оба - Акимушкин А. С. и Исайкин Д. Б. - аккуратным ученическим почерком написали одинаковые, как под копирку показания, пестрящие характерными для речи сотрудников правоохранительных органов оборотами.

Здесь стоит отметить, что заключенные - будь то осужденные или подследственные - это не только предельно зависимые и уязвимые люди. Они по своему статусу лично заинтересованы в сохранении терпимых отношений с сотрудниками учреждений, в которых содержатся. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, привлечение лиц, «так или иначе заинтересованных в исходе уголовного дела» в качестве понятых запрещено. Об этом говорится в определении Конституционного Суда от 15 июля 2008 года:

«Ч.2 ст. 60 УПК РФ, исключающая из числа лиц, привлекаемых к производству следственных действий в качестве понятых, несовершеннолетних, участников уголовного судопроизводства, их близких родственников и родственников, а также работников органов исполнительной власти, наделенных в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности и (или) предварительного расследования, действует в системной взаимосвязи с частью первой данной статьи и потому не предполагает возможность привлечения в качестве понятых иных лиц, так или иначе заинтересованных в исходе уголовного дела. Иное противоречило бы принципам уголовного судопроизводства, ставя под сомнение объективность и беспристрастность привлекаемых к удостоверению факта производства, хода и содержания следственного действия, а значит, и достоверность данных, полученных в результате его проведения».

Помимо прочего, таких понятых очень трудно потом вызывать в суд для допроса - ФСИН может найти тысячу и одну причину для отказа, простейшая из которых: этапированы в другое учреждение.

Исчезающие свидетели

Помимо понятых, в деле фигурирует еще один заключенный - Марковский Е. Н., гипотетический получатель ценного груза из камеры № 119. В своих показаниях он сообщает, что познакомился с Шиковым через своего сокамерника Андрея Васильева: «На момент нахождения Андрея в камере он беседовал с Димой о возможности получения гашиша после отъезда Андрея в другое учреждение 28.03.2012. Ко мне подошел Дмитрий и предложил за денежное вознаграждение осуществить передачу наркотиков. Я согласился и дал ему номер телефона знакомой, у которой находились наркотики, переданные знакомыми Андрея. Встреча с моей знакомой планировалась утром 29.03.2012 и в этот же день он обещал их передать в нашу камеру. Данную передачу он обещал осуществить за денежное вознаграждение в размере 2 т. р.»

В тот же день, 29 марта, камера № 119 подвергается внеплановому обыску, в ходе которого изымается мобильный телефон – его добровольно выдает один из сокамерников Марковского, Дашкин Рустам Алимович. Марковский подтверждает, что «именно с этого телефона совершал звонки своим знакомым и родным, в том числе Светлане, которая представилась (Шикову – прим. ред.) Наташей».

В срочном порядке опрашивается все население камеры – 7 человек. 5 из них, включая самого Марковского, показывают, что телефон в камеру принес убывший на этап 21 марта 2012 Абольмасов. Проводивший обыск сотрудник изолятора рапортует начальству о невозможности допросить Абольмасова по причине его перевода в другое учреждение ФСИН - СИЗО-3 Выборга.

Стоит ли говорить, что позже и сам Марковский был этапирован к месту отбывания наказания, и возможности допросить его в судебном заседании не было? А допрос коллег Шикова - сотрудников оперотдела СИЗО-4 - в ходе судебного заседания дал ожидаемый результат: никто из них не смог воспроизвести своих же выверенных до мелочей письменных показаний, положенных в основу обвинения.

Защита

Адвокат обвиняемого настаивает, что Шиков не знал, что находится в свертке. Это подтверждает полиграф. Кроме того, на стадии расследования он уличил следователя в шантаже своего подзащитного. Адвокат также заявляет, что на Шикова оказывалось давление со стороны коллег и нового следователя, который к тому же за 9 месяцев никаких следственных действий с Шиковым по выяснению обстоятельств уголовного дела не производил. Адвокат Дмитрий Динзе так комментирует события вокруг обвиняемого Шикова: «Я приступил к защите Шикова с самого начала предварительного следствия. За это время следователи неоднократно демонстрировали свою заинтересованность. Один из них угрожал Шикову арестом, если тот не согласится взять адвоката, которого ему навязывало следствие. От него нам удалось избиваться: мы провели запись его угроз и заявили отвод. Наш отвод удовлетворили, на место предыдущего следователя неоднократно назначались другие, но они фактически не расследовали уголовное дело.

Мной было проведено психофизиологическое исследование (проверка на полиграфе – прим. ред.) в отношении подзащитного. Оно показало: Шиков не знал, что находилось в свертке, который он проносил на территорию следственного изолятора. Исследование это следователь у нас не принял. Я считаю, что доказательства в деле Шикова не имеют юридической силы, так как добыты неправовыми методами. Понятые, как и сами оперативные сотрудники следственного изолятора - явно заинтересованные лица».

Читатель может сказать, что сам дурак, что согласился носить какие-то свертки заключенным, что любому дураку ясно, что в свертке не окажется ничего кроме наркотиков. Но даже и с таким легким делом следствие возилось слишком долго, а вся позиция обвинения опирается на показания людей, которым не выгодно говорить правду. Все это свидетельство непрофессионализма следствия.

Кроме того, обвинению Шикова предшествовал ряд событий, достаточно ординарных, однако, отчетливо носивших характер провокаций. Сам обвиняемый рассказал о нескольких эпизодах, имевших место перед «подставой»:

«Первый конфликт произошел с оперативным сотрудником Игнатовым из-за телевизора . Игнатов в приказном порядке настаивал чтобы я перенес сам из камеры №105, где было два телевизора в камеру №106. Наличие телевизора в камере стоит определенную сумму. Я отказался переносить телевизор из камеры в камеру. Я изъял телевизор с камеры № 105 и отнес в отдел режима, поскольку, чтобы в камеру перенести телевизор, нужно разрешение начальника учреждения. Я не хотел на себя брать такую ответственность - сам оперативник тоже может переносить телевизор и так же - с разрешения и подписи начальника.

Второй конфликт с оперативниками сотрудниками: На утренней проверке я изъял сотовый телефон в камере № 88 у «опущенных». Телефон я нашел вместе с зарядным устройством. Камера была под присмотром оперативного сотрудника Павлова. Телефон не был оформлен в книгу учета так как телефон принадлежал оперативникам.

Третий конфликт имел место после того как я записал на диктофон следователя и написал на него жалобу. Мне не выдавали зарплату, и я подъехал к СИЗО по этому поводу и для сдачи больничного листа. Я встретил одного из оперативников – Маханько, который сообщил мне, что они хотят меня посадить. В их планы входило сфальсифицировать мою попытку откупиться, чтобы оперативники поменяли показания. В тот день я пожалел, что не имел с собой диктофона.

Еще один конфликт с Игнатовым произошел на КПП, когда я сдал три телефона часовому. Получить их обратно я могу уже только при выходе с работы. Когда я прошел на территорию, уже внутри меня обыскал оперативник Игнатов и пригласил в оперотдел, предварительно взяв с КПП мои три телефона, хотел их оформить как незаконный «пронос» на территорию. Я ему объяснил, что один телефон сломан, другой принадлежит моей матери, третий - только что получен из ремонта. Несмотря на это, он сомневался в моих словах, но оформлять не стал: записал в книгу учета общения с сотрудниками и провел «разъяснительную беседу».

Несмотря на обстоятельства уголовного дела и специфику ситуации, адвокат обвиняемого надеется, что суд прислушается к стороне защиты и сможет вынести законное и мотивированное решение

Наиболее яркие примеры сфальсифицированных уголовных дел, связанных с наркотиками

Таисия Осипова – активистка незарегистрированной партии «Другая Россия»

Уголовное дело по обвинению в сбыте наркотиков было возбуждено 2-м отделом СУ при УВД Смоленска Ивановой С. А. в ноябре 2010 г. на основании показаний «засекреченного» свидетеля о покупке наркотических средств у Осиповой. Несмотря на то, что подобные дела находятся в компетенции ФСКН, при каждой «проверочной закупке» эти вещества изымались оперативниками Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) и ОРЧ-2 УВД Смоленской области. Первый протокол об этом был оформлен в октябре 2010 г. Второй - в ноябре 2010 г. 23 ноября 2010 года в доме Таисии Осиповой прошёл обыск при участии старшего оперуполномоченного ЦПЭ. При обыске были обнаружены 5 свёртков с неизвестным веществом и меченая 500-рублевая купюра. Осипова была арестована. В СИЗО к ней несколько раз приезжали сотрудники ЦПЭ во главе со старшим оперуполномоченным, которые пытались принудить её дать показания, против мужа – Сергея Фомченкова, одного из лидеров партии «Другая Россия». Кроме того Осипову пытались принудить признать, что средства, которые муж переводил ей в Смоленск на содержание дочери, на самом деле предназначались на закупки наркосодержащих веществ с целью их дальнейшего сбыта. Осипова утверждала, что наркотики были ей подброшены. В декабре 2011 г. Осипова была приговорена к 10 годам лишения свободы. В феврале 2012 г. Смоленский областной суд отправил дело Осиповой на новое рассмотрение в Заднепровский районный суд Смоленска. В августе 2012 г. Смоленский областной суд приговорил Осипову Таисию к 8 годам лишения свободы в колонии общего режима, признав её виновной в сбыте наркотиков. Суд проигнорировал мнение обвинения, которое запросило всего 4 года лишения свободы для подсудимой.

Артем Лоскутов - известный новосибирский художник и активист, создатель «Монстраций».

Задержан в мае 2009 года в г. Новосибирске. С июня 2009 г. находился под подпиской о невыезде. Вечером 15 мая на улице Артёма Лоскутова окружили трое мужчин «в штатском». Удостоверившись в том, что перед ними действительно Артём , они, не предъявляя документов, и обвинений, надели на Лоскутова наручники и насильно усадили в автомобиль «Лада» без опознавательных знаков. Лоскутова завезли во двор, где стали беседовать о «Монстрации», затем, дождавшись приезда своих понятых, произвели обыск сумки Лоскутова и обнаружили в ней 11 граммов марихуаны. Лоскутова был отправлен в изолятор временного содержания. В конце мая 2009 г. Дзержинский районный суд Новосибирска избрал Лоскутову меру пресечения в виде содержания под стражей. Весомых доказательств вины Лоскутова представлено не было — только информация от центра "Э" о якобы экстремистской деятельности Артёма, которая не была доказана и подтверждена какими-либо документами. Лоскутов обвинялся по ч.1 ст. 228 УК РФ (Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов). В марте Новосибирский суд вынес приговор художнику Артему Лоскутову - его приговорили к штрафу в 20 тысяч рублей. Судья сочла полностью доказанной его вину, а показания в пользу художника - ложными, поскольку они «не согласуются с совокупностью показаний» сотрудников полиции. Защита обжаловала приговор Лоскутову в областном суде, однако в мае 2010 г. Новосибирский областной суд оставил без изменений приговор. Арест Лоскутова не имел законных оснований и проводился с процессуальными нарушениями. По неизвестным причинам делом, находящимся в компетенции Управления ФСКН по г. Новосибирску, занимаелся Центр «Э». Длительное время Артем Лоскутов находился под стражей. Это также вызывает вопросы к Дзержинскому суду г. Новосибирска, в постановлении которого о мере пресечения в качестве обоснования ареста было указано, что он «может продолжить заниматься преступной деятельностью», несмотря на то, что обвиняемый, согласно материалам дела, обвинялся в хранении наркотических веществ без цели сбыта. Все это дает основание сделать вывод о заказном характере дела в отношении художника.

Альмира Жукова - башкирская правозащитница, исполнительный директор регионального отделения движения «За права человека и гражданина».

В мае 2010 года оперативные сотрудники УФСКН РФ по РБ остановили автомобиль, в котором находилась дочь известной башкирской правозащитницы Альмиры Жуковой. Досмотр Алины Жуковой - дочери известной правозащитницы Альмиры Жуковой проходил с применением грубой физической силы –сотрудники УФСКН РФ по РБ, разжимая девушке зубы сломали девушке два зуба. Алину Жукову признали виновной в хранении наркотиков на основании видеозаписи изъятия и показаний оперативных сотрудников. Сразу после ареста, по словам правозащитницы, по спутниковому башкирскому телевидению показали сюжет об этом, однако по ошибке вместо видео изъятия наркотиков в эфир попала запись того, как их подбрасывают. Несмотря на это, дело не было отправлено на доследование, не было пересмотрено или прекращено, а девушка продолжает отбывать наказание в виде 5 лет лишения свободы.

Валентин Урусов - лидер независимой профсоюзной организации "Профсвобода" работников «Алроса».

В сентябре 2008 г. Урусов был задержан. Задержание и изъятие у Урусова 70 граммов наркотического вещества начальник Мирнинского отдела УФСНК РФ по РС(Я) С.Рудов производил лично, прибыв для этого за 600 км. Арест профсоюзного лидера странным образом совпал по времени с организованной им масштабной акцией протеста сотрудников АК «АЛРОСА», требовавших повышения зарплаты и улучшения условий работы. Понятым при изъятии «случайно» оказался заместитель директора Айхальского ГОКа по экономической безопасности Г.Пустоветов. Урусов был помещен в качестве подозреваемого в ИВС УВД г. Мирного. В отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 228 УК РФ (незаконное приобретение и хранение наркотиков без цели сбыта в особо крупном размере.) Якобы Урусов при неустановленных обстоятельствах у неустановленного лица, в неустановленное время, приобрел наркотическое средство масло каннабиса (гашишное масло) весом 66,36 гр., что является особо крупным размером. Указанное количество гашишного масла хранил при себе без цели сбыта. В декабре 2008 г. районный суд города Удачный (Республика Саха) приговорил Валентина Урусова к 6 годам лишения свободы за «хранение наркотиков» и 100 000 руб. штрафа по ст.228 часть 2 УК РФ. В мае 2009 г. приговор был отменен Якутским судом. Формально, основанием для отмены приговора стали процессуальные нарушения. Дело Урусова было направлено на новое рассмотрение. Урусову была изменена мера пресечения - с заключения в СИЗО на «личное поручительство» (ст. 103 УПК РФ). Урусова освободили из-под стражи прямо в зале суда. Поручителями Урусова выступили правозащитники Людмила Алексеева и Лев Пономарёв, а также председатель Российского профсоюза металлистов «СОЦПРОФ» Сергей Храмов. В июне 2009 г. суд города Удачный Мирнинского района при повторном слушании дела вновь приговорил Урусова к шести годам лишения свободы. В настоящее время Урусову назначены исправительные работы сроком 9 месяцев и 11 дней вместо нахождения под стражей в колонии. В марте Хангаласский районный суд Республики Саха (Якутия) принял решение об освобождении из заключения профсоюзного лидера.

«Наркообщаки» Госнаркоконтроля

В марте 2012 года в распоряжении правозащитников оказались фотокопии документов, рассекреченных УФСБ по Москве и Московской области в связи с расследованием уголовного дела наркозависимого сотрудника Госнаркоконтроля, который обвинялся в превышении должностных полномочий с применением насилия и сбыте наркотиков. Документ ФСБ содержал красноречивую информацию о том, что в службе Госнаркоконтроля имелся наркотический «общак», который при необходимости сбывался, а на полученные в результате продажи деньги, происходило «отмазывание» уличенных в преступлениях сотрудников УФСКН.

Московская банда полицейских-фальсификаторов

В начале февраля 2013 года пресс-служба Следственного комитета РФ сообщила о раскрытии целой банды сотрудников полиции, осуществлявших оперативное сопровождение расследований по уголовным делам, связанным со сбытом наркотиков. По данным следствия летом 2012 года сотрудники отдела МВД России по району Митино организовали передачу 29-летнему мужчине наркотического средства – героина. После этого задержали последнего и доставили в отдел, где в ходе его личного досмотра наркотическое вещество было обнаружено и изъято. В результате указанных незаконных действий задержанный мужчина в последующем был привлечен к уголовной ответственности за якобы совершенное им преступление. «Кроме того, следствием устанавливаются роли в совершенном преступлении еще не менее 8 сотрудников уголовного розыска ОМВД по району Митино, а в ходе дальнейшего расследования указанные лица будут проверены на причастность к совершению аналогичных преступлений по тем уголовным делам, где они оказывали оперативное сопровождение», - резюмирует СК. На сегодняшний день по ходатайству следствия в отношении одного из подозреваемых - заместителя начальника указанного ОВД Михаила Мартыненко – судом избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Кроме того, следователями задержано еще четверо сотрудников уголовного розыска.

Дженни Курпен

Архив публикаций