Главная / Публикации / 2012 / Февраль
Поиск: 2 Февраля 2012
Александр Толмачев: Репортаж с этапа Новочеркасск-РостовДвадцатого января 2012 года исполнился месяц, как я нахожусь в изоляции. Своего рода юбилей отметил в ростовском СИЗО на Кировском. Но прежде чем рассказать о пребывании здесь, остановлюсь на самом этапе из Новочеркасска. Десять минут на сборы
Меня подняли в 6 часов, утра на сбор дали 10 минут. В армии на подъем и построение отводилось 45 секунд. Старшина поджигал спичку, и когда она сгорала полностью, подавалась команда «Смирно». С теми, кто не успел встать в строй, проводилась повторная тренировка.
Естественно, в 10 минут я уложился. Пока шли по коридору, из камер меня приветствовали заключенные. Как вычислили, что меня увозят, до сих пор не могу понять. Пожелание у всех одно - написать правду о происходящем в следственных изоляторах. Судьба мне подбросила эту возможность.
В «отстойнике», так называют камеру перед отправкой, меня поместили отдельно. Охранник сказал, что она самая теплая. Все переживают, чтобы не заболел. Как он выразился, что такого ранга люди, которые не боятся защищать свой народ, всегда будут в почете и уважении. Сам этих привилегий не искал и искать не буду. Просил и прошу всех действовать строго по закону. За два часа, проведенных в «отстойнике», успел сделать зарядку, выпил самостоятельно приготовленный чай, съел бутерброд.
Затем прибыли конвойные и повели на досмотр личных вещей. Процедура заняла несколько минут. В моих вещах сильно не рылись. Да и что я мог вынести из тюремного заведения. Наручники, как на других, на меня не надели. Сопроводили в автозак.
Этап из Новочеркасска в Ростов
Ехало нас 8 человек. Ребят везли на полустанок «Казачьи лагеря» для дальнейшей отправки на зону. Большинство из них уже осуждены, отправлялись отбывать наказание в город Зверево (Ростовская область). Они не верили, что главного редактора могли закрыть по надуманным основаниям. Ничего об этом не рассказывал, оказывается, тюремное радио работает, новости передаются из камеры в камеру только достоверные.
В автозаковской машине было очень холодно. Конвойные, да и сами осужденные, просили меня, чтобы я в нашей газете поднял этот вопрос. На таких переездах многие получают простудные заболевания. Потом наступает длительное самолечение.
Через 30 минут наш «холодильник» остановился. Когда вывели, увидел на перроне вагончик и много конвойных с собаками. Они оцепили место высадки. Всех завели в холодное наше временное пристанище.
Поезда на Ростов ждал в отведенной для меня клетке более трех часов. Ребят отправили на Зверево раньше. Конвой из десяти человек за время ожидания проголодался. Начали греть кашу, пить чай. Попросил кипяточку, дали. Заварил чай. Когда конвойные трапезничать закончили, подошел поезд «Грозный - Москва».
Меня вывели на перрон. Столько автоматчиков и собак видел впервые. Мне подумалось, что я самый крутой «зэк» России, раз такая охрана. Старший конвоя приказал смотреть на него, сесть на корточки и руки завести за голову. Сказал ему, что офицер, и на колени становиться не буду. Надо отдать старшему лейтенанту должное, что он с этим согласился. Остальные тоже одобрительно закивали головами.
Когда вели вдоль вагонов, пассажиры сочувственно смотрели на эту устрашающую процедуру. Крестились, махали руками. Зековский вагон был последним. На этом миссия новочеркасских конвойных закончилась. Они меня передали ростовским. Те, приняв меня, начали проводить досмотр вещей. Запрещенного ничего не обнаружили. Попросили газету «Уполномочен заявить». Их мне накануне доставили. Пока ехали, конвойные несколько раз подходили и спрашивали, тот ли я Толмачев, который борется за народ с чиновничьей мафией.
На одной из остановок в мое зарешеченное купе с затемненными окнами ввели двоих мужиков. Один из них уже отсидел в тюрьме восемь с половиной лет. Через четыре месяца его снова взяли. Второй был цыган. Взяли как наркобарона. Говорит, что даже по телевизору на всю страну, о его поимке объявили. Его везли в Ростов на медосвидетельствование. Говорит, что у него еще с детства было с головой не все в порядке. Так втроем нас доставили на железнодорожный вокзал города Ростова. Конвой сказал, что приехали местные «усбэшники», снимают выгрузку на камеру. Сразу скажу, интервью у меня не брали. Загрузили снова в автозак, который через 30 минут доставил нас в СИЗО-1, на Кировский проспект.
Место, где надо побывать политикам
Снова началась проверка вещей, фотографирование для камерных, личных карточек. Все это заняло около часа. Затем пришел разводной, который распределил нас по камерам. Мне досталась № 6, в подвале тюрьмы. Она рассчитана на четверых. Был третьим. Двое ребят уже давно облюбовали этот уголок российской цивилизации.
Встретили радушно. Накормили. Весь свой провиант я оставил в прежней «хате». Если сравнивать СИЗО Новочеркасска и здесь, то можно сказать, что жил я в люксе. В Ростовском СИЗО камера меньше и холоднее. Тараканов впервые увидел. Здесь это нормальное явление. В остальном все схоже: есть телевизор, холодильник. Местная еда еще хуже, чем в Новочеркасске. Такую пищу практически никто не принимает. Попробовал хлеб местного приготовления. Его надо жевать свежим, на следующий день он к употреблению не пригоден.
Мой приезд совпал с днем рождения соседа по железному лежаку. Втроем чаем и кофе отметили эту дату. Накануне к имениннику приходил отец. Так что было с чего накрыть стол. Хватило этой еды и на выходные. Подарок преподнес имениннику от редакции: вручил газету «Уполномочен заявить» и майку с нашей символикой.
В процессе застольной беседы рассказал ребятам о нашем замечательном, творческом коллективе. Когда обмолвился о том, что заместитель главного редактора была стюардессой, сокамерники заулыбались. Оказывается, один из них тоже налетал не один десяток часов в должности бортпроводника.
Ребята попались разговорчивые и образованные. Именинник, к примеру, окончил университет в Америке. Получил красный диплом. Вернулся в Ростов, чтобы порадовать родителей, но случилась беда. Умерла мама, и ему пришлось одному крутиться в этом кошмарном мире. Хотел вернуться в штаты, но его арестовали. Подставили дружки. Здесь впервые услышал о президентской статье, жесткой статье 228 УК РФ (наркотики). Так вот, эта статья сейчас самая ходовая среди тех, кто тупо и неразборчиво ее применяет. Повторяю, что ни одного наркобарона ни в Новочеркасском СИЗО, ни в ростовском нет и не было. Сидят те, кого подставили или посадили на иглу. Эпидемия подбрасывания наркопрепаратов распространена среди тех, кто по должности своей должен упреждать это явление. Никому и в голову не приходит, что творцы беззакония дают липовые отчеты, идут по людям за очередными званиями и должностями. Провели бы элементарную проверку. В фабрикации дел участвуют одни и те же лица. Вот с них «усбэшникам» и надо начинать. Первым делом спросить, где среди тех, кого они засадили в тюрьмы, птицы более высокого полета. Нет таковых. Ребята, идите сами на нары. И сидеть вам до тех пор, пока не появится сожаление о содеянном. Такой познавательный процесс, думаю, образумит бестолковые, гонящиеся за показаниями головы.
И последнее. То, что мое передвижение в зоне и вне зоны отслеживается, у меня нет сомнения. Те, кто спрятал меня за решетку, решили показать все ужасы тюремной жизни. Взять ту же передислокацию из Новочеркасска в Ростов. Обычно туда доставляют на машине. Меня же предпочли везти в столыпинском вагоне. Спасибо правоохранительной мафии, своими глазами увидел, как они ненавидят свой народ, молодежь, которая в этой жизни еще ничего не видела. Большинство, как я говорил, сидят по сфабрикованным и надуманным делам. Исправлением здесь и не пахнет. Наоборот, взрослых и детей настраивают на то, что жизнь на этом заканчивается. Они теперь пожизненно прописаны в тюрьме. Из десятерых пятеро мне рассказали, что не успели выйти на свободу, как их снова кинули за решетку. Вот где надо пройтись политикам, чтобы люди зауважали существующую власть.
г. Ростов-на-Дону, СИЗО-1 на Кировском
Александр Толмачев
«За волю!» - 29 января 2012 года Архив публикаций Добавить комментарий:
|
Последние поступления:
Последние комментарии:
Портреты:
Осип Мандельштам
Умер на пересылке В ноябре 1933, на пике своей ненависти к советскому официозу, пишет злую антисталинскую эпиграмму «Мы живём под собою не чуя страны…», за которую его арестовывают и отправляют в ссылку в Чердынь.
Дела:
Дело Дмитрия Исусова
Арзамасский сторонник "Другой России", нацбол по убеждениям, Дмитрий Исусов обвиняется в участии в деятельности экстремистской организации (ст. 282.2 УК РФ).
Судьбы:
Рим Шайгалимов 5,5 лет за отказ подчинения Осенью 2006 года Рим Шайгалимов был осужден к полугоду заключения в колонии-поселении за то, что он, якобы, ворвался в РОВД Центрального района и избил двоих сотрудников милиции.
Рослаг:
Записки тюремного стукача
В 1977 году Алек Экштейн был осуждён на 12 лет строгого режима. Тогда же он стал стукачом лагерной администрации. На зонах ГУИН помог ему заработать авторитет. Освободившись в конце 1980-х, он стал стукачом КГБ, внедрённым в первые перестроечные политкружки.
|
|