17 Марта 2011

Кутузову впаяли разжигание

Преподавателю филологии дали условный срок за листовку, которую он не писал. А милиционеров признали «социальной группой»

В январе нынешнего года «Новая газета» рассказывала о «деле Андрея Кутузова» — гражданского активиста и преподавателя Тюменского государственного университета, которого обвинили в «публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности». А именно в авторстве листовки «Долой политические репрессии! Ментов к стенке!», якобы распространенной им на митинге 30 октября 2009 года против нарушения прав граждан сотрудниками центров «Э».

Обвинение опиралось на исследования эксперта ФСБ Светланы Мочаловой, которая пришла к выводу, что Кутузов является автором листовки, и нашла в ней призывы к «насильственным действиям в отношении сотрудников правоохранительных органов», а также «возбуждение социальной розни». Последнее эксперт усмотрела, например, в следующей фразе: «Используя «антиэкстремистское» законодательство, оборотни в погонах из центров «Э» занимаются травлей политической оппозиции и участников социальных движений».

При этом сам Кутузов категорически отрицал свою причастность к изготовлению листовки и ее распространению. А независимые эксперты из Нижегородского государственного университета (их заключение было приобщено к делу) пришли к выводу, что ни сотрудники милиции, ни «менты», ни сотрудники центров «Э» не являются социальными группами и в отношении них в принципе не может разжигаться социальная рознь.

Тем не менее 14 марта мировой судья одного из судебных участков Тюмени Елена Гарипова приговорила Кутузова к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком в три года. Правда, не пошла навстречу прокурору, просившему для обвиняемого два года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении и лишения его права заниматься преподавательской деятельностью…

Кутузов будет обжаловать приговор. Основания для этого у него есть: во время процесса его защита опровергла ключевое доказательство обвинения. По версии следствия (которое вело Управление ФСБ), 14 апреля 2010 года при обыске у Кутузова якобы изъяли диск, где был записан файл с «экстремистской» листовкой. Обвинение утверждало, что файл датирован 29 октября 2009 года, но привлеченный защитой специалист по компьютерам доказал, что этот файл на самом деле был создан… 17 июня 2010 года. То есть создан самим следствием, у которого в это время находился диск. Кроме того, было доказано, что диск записан при помощи операционной системы Windows, а на компьютерах Кутузова — система Linux, которой он пользуется уже шесть лет.

Выяснилось и другое обстоятельство, позволяющее Кутузову говорить о «фальсификации доказательств». Следователь ФСБ Анатолий Сухарев предъявил на допросе свидетелю обвинения Урлову (что характерно, трижды отбывавшему наказание в местах лишения свободы за кражу и разбой) «экстремистскую» листовку из запечатанного конверта, который по материалам дела был вскрыт при понятых лишь спустя неделю после этого допроса…

Между тем статья 280 УК РФ, по которой обвиняли Кутузова, наряду со статьей 282 (о возбуждении ненависти либо вражды) — одна из тех, по которым сейчас в Госдуме депутаты-единороссы готовят ужесточение наказаний. Сейчас преступления, совершенные в рамках этих статей, предусматривают наказание в виде лишения свободы не более пяти лет — то есть относятся к преступлениям средней тяжести. Поправки, одобренные Ассоциацией юристов России, предусматривают увеличение наказаний, в случае если преступление было совершено группой лиц или повлекло за собой массовые беспорядки, до 10 лет. И следовательно, переводит нарушение в категорию тяжких преступлений, что весьма существенно: осужденные за такие преступления отправляются в колонии общего режима, а осужденные за преступления средней тяжести — в колонии-поселения, где режим несравненно легче.

С юридической точки зрения поправки видятся явно избыточными: наказание за организацию массовых беспорядков в Уголовном кодексе предусмотрено отдельной статьей 212. А с политической — чрезвычайно опасными: в ситуации, когда к «экстремистским призывам» или «разжиганию вражды» следователи и суды приравнивают критику чиновников или полицейских, ужесточение наказаний приведет только к усилению репрессий против политических и гражданских активистов.

Последний пример тому — происходящее в Петербурге, где пятерых активистов из «Другой России» обвиняют по статье 282.2 УК РФ в «организации деятельности экстремистской организации». А именно — в продолжении деятельности запрещенной НБП, где они ранее состояли: проведении собраний, сборе взносов и т.д. Как бы ни относиться к нацболам, к их идеологии и политической практике — сейчас они действуют в рамках другой политической организации, которую никакой суд экстремистской не объявлял.

Заметим, что пресловутое «разжигание социальной вражды» (все чаще используемое как дубина для политических преследований) следовало бы вообще исключить из списка уголовно наказуемых деяний. Ведь в ратифицированных Россией международных пактах его, в отличие от разжигания межнациональной или расовой вражды и ненависти, не предписывается считать деянием, подлежащим наказанию.

Что же касается национальной вражды, то проблема заключается не в мягкости наказаний, а в том, что их, как правило, вообще не расследуют. Как, например, в известной ситуации 11 декабря на Манежной площади. Тогда ни организаторы, ни участники шествия, проходившего под омерзительными «антикавказскими» лозунгами и сопровождавшегося избиением встреченных «лиц кавказской национальности», так и не были привлечены к ответственности.

Правоохранительные органы упорно ищут «экстремизм» и «разжигание» не там, где они действительно есть, — они ищут их там, где это легче и безопаснее. В самом деле, искать террористов или преследовать нацистов — куда более хлопотно и опасно, чем иметь дело с гражданскими активистами или политической оппозицией.

Борис Вишневский, «Новая газета» - 16 марта 2011 г.

Архив публикаций