9 Марта 2010

Глуповское правосудие

«Новая» в Нижнем» уже писала о преследованиях арзамасского активиста Дмитрия Исусова (см. статью «Арзамасский апокриф, или Сказания об Исусове» в №92(1467). С момента публикации прошел почти год, но в судьбе Дмитрия по-прежнему мало изменений.

Причем, если раньше в отношении него регулярно составлялись протоколы об административных правонарушениях с последующими арестами, то теперь оппозиционер преследуется в рамках уголовного дела. Журналистское расследование по поводу функционирования арзамасского правосудия и преследований Исусова проводил сотрудник «НГ» в НН» Юрий Староверов.

Арзамасский колорит

Салтыков-Щедрин умер задолго до Революции, не видел потрясений ни ХХ-го, ни ХХI-го веков, после которых, казалось бы, его видение русской действительности будет интересно только литературоведам да историкам. Однако все чаще ловлю себя на мысли, что его персонажи и зарисовки с каждым годом все яснее проступают через искореженные временем ландшафты - Россия, проделав историческую спираль, возвращается ко временам города Глупова. И если в крупных городах городничие еще не секут обывателей «разума для», то города поменьше идут к этому полным ходом.

Есть что-то неладное в этих тихих провинциальных городках-муравейниках. Замкнутость пространства порождает круговую поруку, сродни сицилийской мафии, - мафию соседей, покрывающих друг друга. Да и как иначе, если кто-то - брат, кто-то - сват, а кто-то - муж... Город-то маленький! А уж если «отцы города» нашли общий язык, установили общие правила и разделили сферы интересов - единственное, что может помешать идиллии, так это вмешательство извне. А значит, все, кто привлекают лишнее внимание, должны молчать. Все по Салтыкову-Щедрину - не сладко живется в провинции смутьянам, баламутам и правдорубам. И дело не в размеренном течении жизни мещан, которые в своем полусне сопротивляются толчкам и крикам местных «юродивых», а в «чисто конкретных» интересах конкретных людей.

Точно так и в Арзамасе. Вести из города сегодня редко появляются на лентах новостей, разве что пожар или криминал - ну как везде. Но никаких общественных и политических скандалов вроде нет. Областной центр эта ситуация вполне устраивает, но почему все-таки их нет? Да потому что редактор последней независимой газеты города «Арзамасские вести» Александр Андронюк сидит в тюрьме. В двух словах: Андронюк пришел на одно из районных предприятий продлевать договор на закупку 250 экземпляров газеты после череды отказов местных сетей распространения прессы в закупках (читатели «Новой» в Нижнем» понимают, как сложно достать по-настоящему независимое издание). Там его и «повязали», вменив вымогательство у дирекции предприятия денег, фигурирующих в договоре... Подробности дела широко известны: интересующиеся могут прочитать статью Михаила Семенова «Арзамасское правосудие-2», опубликованную в электронной газете «Век» (wek.ru) 13 июля 2009 года.

Чуть ранее в газете вышла серия разоблачительных материалов, касающихся некрасивой истории с участием руководителя политсовета городской организации «Единой России», главы агентства недвижимости «У Соборной» и директора «ГорВодоканала» — ни дать ни взять настоящего «отца города» — Михаила Бузина (см. статью «Смерть. Квартира. Тюрьма. Суд», опубликованную в «Арзамасских вестях» 28 августа 2008 года). В этой истории самым непосредственным образом оказались замешаны и городская прокуратура, и суд, и УВД. Речь шла о махинациях с недвижимостью, в ходе которых жители Арзамаса теряли квартиры, а кто-то, повлиятельнее, «находил». После того, как история вышла на федеральный уровень, прокуратура вынужденно начала предпринимать какие-то действия, чтобы пресечь махинации. В результате весной 2009 года с поста городского прокурора был «выйден» на пенсию Владимир Панков, на которого легла эта невыполнимая миссия. А вот с Андронюком не церемонились: в отношении правдоруба было возбуждено уголовное дело, и он был убран со сцены — в тюрьму, откуда правду особо не порубишь. После этого скандал удалось замять: дело по махинациям с квартирами то открывается, то закрывается, а самого Бузина, насколько мне известно, до сих пор не могут допросить (или не хотят) следователи. Это всего лишь штрихи к портрету города, так сказать.

Или другой случай. Весной 2009 года в арзамасском вытрезвителе сотрудниками милиции была изнасилована местная жительница Наталья Стремина (см. статью Станислава Дмитриевского «В вытрезвителе уют...», вышедшую в «Новой» в Нижнем» в №96(1481) 26 Июня 2009 года). Когда Наталья обратилась в прокуратуру с заявлением о преступлении, юрист 3-го класса и, вероятно, чей-то добрый сосед, следователь Ляпин А.М., пригрозив потерпевшей возбуждением уголовного дела в отношении ее самой за «дачу ложных показаний» (в виде самого заявления о преступлении), взял с нее расписку, что претензий к сотрудникам милиции она не имеет.

Кстати, о соседях. Арзамасская прокуратура, УВД, горсуд и спецприемник для арестованных находятся в одном дворе. Через этот дворик люди — подозреваемые, обвиняемые, задержанные — курсируют под конвоем туда-сюда: из УВД — в спецприемник, из спецприемника — в прокуратуру, и далее по кругу. То ли благодаря такому соседству, то ли согласно местным, глуповским, порядкам, отношения у представителей этих структур очень теплые. Прокуратура всегда прикроет милицию, а суд не примет во внимание порочащие их мундиры аргументы, что мы видим на приведенных примерах. Но особенно ярко «глуповость» арзамасской правоохранительной системы раскрывается в другом эпизоде, связанном с преследованиями местного оппозиционера Дмитрия Исусова.

Дело Исусова. Повод.

С момента своего появления в Арзамасе ныне запрещенная и признанная экстремистской межрегиональная общественная организация «Национал-большевистская партия» вызвала серьезную тревогу «отцов города». Яркие акции, посвященные острым социальным и политическим вопросам, всегда были ненасильственными, но крайне опасными для местных «бояр». Они привлекали излишнее внимание российской общественности (а также представителей областной и федеральной власти) к проблемам Арзамаса, а, значит, ставили их личную безопасность и безопасность их делишек под угрозу. Поэтому в то время, как в Нижнем Новгороде вплоть до запрета организации, особых проблем с органами МВД у актива НБП не возникало, в Арзамасе гонения начались уже в начале «нулевых».

История преследований одного из членов НБП — до запрещения организации — арзамассца Дмитрия Исусова насчитывает несколько десятков эпизодов. Первый из них датирован 7 ноября 2003 года, когда сотрудники арзамасского УВД задержали 13 активистов во время праздничной демонстрации КПРФ. Тогда, в отделе, оппозиционеры выслушали много различных цензурных и нецензурных угроз в связи со своей политической деятельностью. В дальнейшем задержания во время согласованных мероприятий, изъятия литературы, угрозы и аресты стали для Исусова и его арзамасских товарищей обычным делом.

До запрещения организации в августе 2007 года Исусов принял участие в десятке местных и федеральных акций и более двух десятков раз подвергался в различной форме преследованиям за политическую деятельность. Незаконность ряда эпизодов Дмитрию удалось доказать в суде и даже получить несколько раз компенсацию за действия сотрудников милиции — это ответ на возможный вопрос читателя, насколько правомерны были действия самого Исусова, за которые он якобы преследовался. Также практически на каждое незаконное действие подавалась жалоба в прокуратуру, однако та не усматривала никаких нарушений закона в действиях сотрудников УВД Арзамаса, практически в открытую фальсифицирующих административные протоколы, чтобы наказать активиста за очередную акцию или не пустить на митинг в другой город. У Исусова имеется девять отписок из прокуратуры, подписанных лично уже известным нам по ситуации с «единороссом» Бузиным Владимиром Панковым. Наверное, похожие отписки получает до сих пор изнасилованная милиционерами Стремина. Жаловался Дмитрий и выше, однако рассматривать жалобу всякий раз поручали местным органам, что оканчивалось по-глуповски. Ничем.

После запрещения НБП Исусов, как и нижегородские соратники, стал активистом оппозиционной коалиции «Другая Россия». Многие бывшие активисты НБП стали называть себя «нацболами» или «национал-большевиками» — поскольку они разделяют данную идеологию (разработанную в первой половине XX века, задолго до появления НБП), желали продолжать участвовать в политике в личном качестве и не желали смешиваться с другими политическими течениями. В то же время в Уголовный кодекс были приняты поправки, в частности ст. 282.2, согласно которой членство в экстремистской организации стало наказываться лишением свободы до двух лет, и началось...

Многие слышали о массовых обысках у нижегородских активистов «Другой России», прошедших весной 2008 года, — тогда по всей области были обысканы почти два десятка квартир, но не все знают их подоплеку. Так вот, все началось с города-героя повествования Арзамаса. 9 ноября 2007 года Исусов был задержан оперативниками арзамасского отдела УФСБ при передаче ему водителем автобуса «Нижний Новгород-Арзамас» пачки газет. По данному факту было возбуждено уголовное дело по упомянутой ст. 282.2 УК РФ: якобы газеты принадлежали запрещенной НБП, хотя никаких упоминаний запрещенной организации, насколько мне известно, они не содержали, содержали только слова «нацболы» и «национал-большевики», указывающие на убеждения, а не на членство в какой-либо организации. И вот, в марте 2008 года следователь обратился к судье арзамасского горсуда Воробьевой с ходатайством о проведении обысков, которые Воробьева удовлетворила. Постановления о проведении тех обысков не содержат никаких обоснований необходимости проведения обыска у того или иного гражданина, помимо ссылки на «оперативную информацию». Видимо, это такое волшебное слово, с которым можно смело надеяться на благосклонность суда. Особенно — в Арзамасе. Несмотря на заявленный масштаб дела, гора родила мышь: в августе 2009 года дело было закрыто облпрокуратурой за отсутствием состава преступления, а изъятые в ходе обысков вещи постепенно возвращаются владельцам.

В начале февраля 2009 года в Арзамасе в отношении Исусова заводится еще одно уголовное дело по той же статье, параллельно с первым. Поводом послужило задержание на вокзале сотрудниками ЛОВДТ УВД Арзамаса жителя арзамасского района Дениса Клюева, у которого при себе были архивные газеты и листовки. Клюев был доставлен в УВД, где с ним «провели беседу» сотрудники уголовного розыска, выполняющие в Арзамасе функции политической полиции: именно они задерживают Исусова перед акциями и «нейтрализуют» его путем составления административных протоколов. В ходе «беседы» на Клюева «оказывали давление», как он скажет позже в суде, а попросту — пугали и, возможно, избивали (об этом он рассказал только знакомым, резонно опасаясь преследований со стороны проводивших с ним «беседу» сотрудников УВД). От Клюева требовали дать показания на Исусова, чего в конечном итоге и добились.

Основания

Из показаний Клюева, данных в ходе следствия, следует, что 7 февраля, будучи в гостях у Исусова, Клюев взял у него литературу «касающуюся деятельности НБП»: «3 книги Э.Лимонова «К моим сторонникам», 25 листовок «Нацболы предупреждают!», 17 стикеров «День несогласных», а также 4 газеты «Друг народа» за ноябрь 2008 г. и 3 экземпляра информационного бюллетеня национал-большевиков «Рабочая борьба» за декабрь 2008 г.». Стоит пояснить, что газеты «Друг народа», «Рабочая борьба» и стикер «День несогласных» являются частью издательского проекта коалиции «Другой России», что было подтверждено в суде членом исполкома коалиции Мариной Литвинович, книга Лимонова написана на два года позже запрещения НБП и содержит предвыборную программу кандидата в президенты, листовка «Нацболы предупреждают!» также не содержит никакой информации об НБП и посвящена экономическому кризису. Однако арзамасским правоохранителям показалось достаточным факта хранения у Исусова данной литературы для возбуждения уголовного дела по факту участия в экстремистской организации.

Дело было возбуждено после письма начальника отдела УФСБ подполковника Иванова руководителю арзамасского межрайонного Следственного управления Смирнову, в котором тот сообщает о задержании Клюева и изъятии у него литературы. При этом Иванов ссылается на заключение Управления Россвязькомнадзора по Нижегородской области о том, что изъятые материалы имеют отношение к НБП. Ознакомиться с данным постановлением Исусову не удалось, поскольку в деле оно отсутствует, однако там есть другое заключение этой организации, цитирую: «Для решения вопроса о наличии признаков экстремистской деятельности в вышеуказанных печатных материалах необходимо проведение исследования (экспертизы) с привлечением специалистов (экспертов), то есть лиц, обладающих специальными знаниями». Никаких упоминаний НБП в нем не содержится. Таким образом, встает вопрос: не было ли для ФСБ важнее добиться любыми способами возбужедния дела в отношении Исусова, чем заниматься защитой законности в Арзамасе? Или противоположных по смыслу заключений было несколько, и в дело попало лишь одно — свидетельствующее о необходимости проведения экспертизы? В деле масса подобных нестыковок, их еще называют «белыми нитками».

Итак, у следствия в сухом остатке против Исусова были лишь выбитые из Клюева показания, о том, что литература, взятая у Исусова «причастна к НБП». Однако это не помешало нашему знакомому по случаю Натальи Стреминой следователю Ляпину возбудить уголовное дело. В постановлении о возбуждении дела от 20 апреля сообщается, что Ляпин, рассмотрев обращение ФСБ «по факту сбыта» Исусовым Д.Б. литературы «общественно политического движения «Национал-большевистская партия», постановил возбудить уголовное дело. Позже, благодаря ошибке Ляпина, благополучно перекочевавшей через несколько документов в обвинительное заключение и дополненное новыми перлами следовательского пера, дело было направлено обратно в прокуратуру на исправление грубых ошибок. Например, организация, литературу которой Исусов, по мнению следователя, «сбывал», никогда не существовала и не была запрещена — запрещена была межрегиональная общественная организация, а не общественно-политическое движение. При всем при этом Ляпин — не практикант-недоучка, а старший следователь аразмасского МСО СОСУ СК.

Лингвистическая экспертиза

Экспертиза на предмет экстремизма печатных материалов все-таки была проведена, уже летом. Ее проводила эксперт-лингвист Приволжского регионального центра судебной экспертизы Тесленко Л.Ю., известная своим участием в деле правозащитника Станислава Дмитриевского, обвинявшегося в «разжигании межнациональной розни». По словам Станислава, в суде эксперт не смогла ответить практически ни на один вопрос, требующий специальных знаний. Так вот, доказывая причастность стикера «День несогласных» к НБП, Тесленко пришла к поразительным находкам: «...для создания этого стикера авторы использовали три цвета: черный, красный, белый, характерные символике Национал-большевистской партии (НБП)... В этом тексте имеется еще одно высказывание, содержащее призыв, и адресованное определенной категории лиц — нацболам: «NAMARSH.RU NAZBOL.RU» или «На марш, нацбол». Это побудительное предложение, поскольку в нем содержится побуждение. Существительное «нацбол» в форме единственного числа мужского рода в анализируемом контексте имеет обобщенное значение и относится не к одному, а ко всем членам Национал-большевистской партии (НБП)...». Госпожа Тесленко, конечно, эксперт с большим стажем и понимать, где адреса сайтов в Интернете, а где побудительные предложения ей ни к чему, но уж каким образом она установила, что слово «нацбол» является обращением к членам НБП, остается загадкой. Это все равно, что утверждать, что слово «коммунист» является обращением к членам КПРФ, а «консерватор» — к членам «Единой России». А еще необходимо проверить ГИБДД на экстремизм, ведь дорожные знаки выполнены в цветах, характерных для символики НБП...

Тесленко провела экспертизу только двух наименований печатной продукции, проходящих по делу — стикера и листовки «Народный марш» за 2007 года, изъятой у Исусова в ходе обыска. Там тоже были «национал-большевики». Именно благодаря экспертизе Тесленко дело перешло из плоскости «борьбы с экстремизмом» в плоскость борьбы с убеждениями, чего следствие так и не поняло — ему нужно было поскорее отправлять дело в суд.

Показания Сергея Устинкина

Оставшиеся пробелы в доказательной базе следствие заполнило грациозно — призвав на помощь в качестве свидетеля заведующего кафедры политологии ННГУ Сергея Устинкина, который попросту заявил, что все показанные ему печатные материалы являются материалами НБП. При этом в ходе судебного заседания он также заявлял, что Исусов является лидером арзамасского отделения НБП. На дальнейшие вопросы свидетель сообщил, что с Исусовым не знаком и ничего не слышал ранее о его деятельности, а вывод о том, что Дмитрий является лидером НБП сделал, когда увидел его в суде: по манере поведения или по характерному акценту — свидетель не уточнил. На вопросы, знает ли политолог о существовании «Национал-большевистского Фронта» — легально действующей организации, члены которой тоже считают себя национал-большевиками, свидетель заявил, что в экстремистских группах не разбирается, а все его показания не являются экспертными заключениями, а всего лишь его личным мнением. При этом политолог согласился с тем, что национал-большевизм — это идеология, а не самоназвание членов НБП.

При изучении личности Устинкина всплыли некоторые любопытные подробности. Например, если забить в интернет-поисковик его данные, то одна из первых ссылок выводит на сайт «Антибольшевистская Россия», где работы нашего свидетеля явно пользуются популярностью. Если копать дальше, можно обнаружить добрый десяток работ Устинкина, посвященных различным аспектам деятельности белогвардейского движения, причем ни одна из них не была написана до 1991 года. Докторская диссертация Устинкина, защищенная в 1996 году, также была посвящена белой гвардии. Не отсюда ли идут корни безапелляционного обвинительного тона свидетельских показаний Устинкина?

Выводы следствия

Вот и вся доказательная база следствия. Никто не собирается доказывать первоочередные вещи: например, что запрещенная МОО НБП реально существует и действует, а Исусов имеет отношение к этой структуре, что он выполнял определенные задачи в рамках организации, наконец, что изъятая литература реально является литературой НБП. Ни один из фигурирующих в качестве вещдоков печатный материал не был запрещен как экстремистский. Как вообще можно совершить преступление, читая и даже распространяя никем не запрещенную литературу? Однако в Арзамасе не привыкли задумываться над подобными вопросами, ведь доказательную базу можно заменить громкими словами и эффектными речевыми оборотами, типа того же «сбыта» из постановления о возбуждении дела — прокатит! Суд-то вот он, рядышком с прокуратурой, в одном дворе. И вот в обвинительном заключении по делу неожиданно выясняется, что Исусов в ходе встречи с Клюевым «пропагандировал взгляды запрещенного межрегионального общественно-политического объединения «национальная Большевистская партия» (это тоже какое-то новое объединение). На каком основании, при полном отсутствии в деле свидетельствующих об этом материалов, сделан такой вывод, не ясно. В свою очередь участие Исусова в организации выразилось в «привлечении сторонников объединения со стороны молодежи». Вот так, понимайте как хотите! Впрочем, куда и зачем эти сторонники привлекались, говорится дальше: оказывается, Исусов передал Клюеву печатную продукцию НБП «для изучения и распространения их в дальнейшем в массы». Действительно, страшный экстремист этот Исусов, того и гляди революцию устроит с таким-то подходом.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. За то, что Исусов хранил дома газеты со словом «нацбол» (по сути — за убеждения, от которых он никогда не отказывался) ему грозит до двух лет лишения свободы. За несколько лет оппозиционной деятельности он подвергался более 40 суткам ареста. Перед каждой всероссийской акцией протеста к нему под дверь приходят участковые и дежурят всю ночь — караулят чтобы не уехал. Если это не политические преследования, тогда что?

Ну и последний штрих. Судит Исусова судья Воробьева — та самая, которая посадила редактора «Арзамасских вестей» Андронюка на пять лет.

Преследования за убеждения запрещены российской Конституцией. Да и в Уголовном кодексе есть ст. 136, предусматривающая ответственность за нарушение равенства прав и свобод гражданина в связи с его убеждениями. Если данные деяния производятся с использованием своего положения, то предусмотренное наказание «тянет» на пять лет лишения свободы. А я не знаю прецедентов использования данной нормы. В Арзамасе, боюсь, она не будет использована до тех пор, пока он не перестанет быть городом Глуповым.

«Подсматриваю я за этими людьми, и мне кажется, что, прежде всего, они живут глупо, а потом уже — и поэтому — грязно, скучно, озлобленно и преступно», — писал Максим Горький об окружающих, будучи в ссылке в Арзамасе. Русь-тройка, куда несешься ты?

PS

Пока номер готовился в печать, стало известно, что Исусов приговорен к одному году лишения свободы условно с испытательным сроком один год. Дмитрий считает приговор незаконным и намерен обжаловать его.

>

Юрий Староверов, «Новая газета» В Нижнем Новгороде»

Архив публикаций     Читайте также:

26/02/2010 Дело Дмитрия Исусова   -   Дела / Дела и судьбы /